Судебные решения, арбитраж
Разделы:
Должностная инструкция; Документирование трудовых отношений
Обстоятельства: Бывший работник ссылался на незаконное удержание работодателем денежных средств в возмещение ущерба, причиненного работником в связи со снижением тарифов; полагал, что удержанная сумма убытков носит характер упущенной выгоды и не может быть расценена как причиненный работником реальный ущерб; согласия на удержание ущерба из заработной платы он не давал; ссылался на неполную выплату заработной платы, причинение в результате незаконных действий работодателя морального вреда.
Обращаем Ваше внимание на то обстоятельство, что данное решение могло быть обжаловано в суде высшей инстанции и отменено
Судья Ефимова К.В.
Судебная коллегия по гражданским делам Свердловского областного суда в составе:
председательствующего судьи Колесниковой О.Г.,
судей Кокшарова Е.В., Редозубовой Т.Л.,
при секретаре Б.
рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело
по иску Ш. <...>11 к публичному акционерному обществу "Корпорация ВСМПО-АВИСМА" о признании незаконными действий работодателя по удержанию сумм из заработной платы,
по апелляционным жалобам сторон на решение Верхнесалдинского районного суда Свердловской области от 17.05.2017.
Заслушав доклад судьи Колесниковой О.Г., объяснения представителя истца Ш.К. (нотариальная доверенность серии 66АА N 2505801 от 05.12.2014 сроком на три года), поддержавшей апелляционную жалобу истца и возражавшей относительно доводов апелляционной жалобы ответчика, объяснения представителя ответчика Е. (доверенность N 01-17В от 01.01.2017 сроком до 31.12.2017), поддержавшей апелляционную жалобу ответчика и возражавшей относительно доводов апелляционной жалобы истца, судебная коллегия
Ш.В. обратился в суд с иском к ПАО "Корпорация ВСМПО-АВИСМА" (далее по тексту - Общество, ответчик) об оспаривании законности удержания из заработной платы.
В обоснование исковых требований указал, что с 01.11.2016 работал в Обществе в должности заместителя главного энергетика по электроснабжению и работе на оптовом рынке - заместителя начальника управления главного энергетика, уволен 22.02.2017 по собственному желанию. Приказом N 93к от 03.02.2017 "О привлечении к материальной ответственности" он признан виновным в несвоевременном предоставлении отчетных данных о деятельности Общества в Региональную энергетическую комиссию Свердловской области (далее - РЭК) в 2013 и 2014 г. в нарушение требований Положения "Об управлении главного энергетика ВСМПО" и должностной инструкции, что повлекло за собой снижение установленных Обществу тарифов на услуги по передаче электроэнергии в 2014 и 2015 г. На основании указанного приказа из начисленных истцу при увольнении сумм заработной платы и компенсации за неиспользованный отпуск работодатель удержал 81900 руб. в возмещение ущерба, причиненного ему в связи со снижением тарифов. Истец полагал действия ответчика по удержанию указанной суммы из заработной платы неправомерными, поскольку обозначенная в приказе N 93к от 03.02.2017 сумма убытков носит характер упущенной выгоды, не может быть расценена как реальный ущерб, причиненный работником, своего согласия на удержание ущерба из его заработной платы он не давал. Кроме того, за февраль 2017 г. ему не в полном объеме начислена и выплачена заработная плата, задолженность составляет 40497,90 руб. Указал на причинение ему в результате незаконных действий работодателя морального вреда.
На основании изложенного, Ш.В. просил признать незаконными приказ от 03.02.2017 г. N 93/к и действия ответчика по удержанию из заработной платы 81 900 руб., взыскать в его пользу незаконно удержанные денежные средства в размере 81 900 руб., невыплаченную заработную плату в размере 40 497,90 руб., компенсацию за задержку выплаты заработной платы в соответствии со ст. 236 Трудового кодекса РФ и проценты за пользование чужими денежными средствами за период с 22.02.2017 по дату исполнения решения ответчиком, компенсацию морального вреда - 40 000 рублей.
В ходе рассмотрения дела истец от исковых требований в части взыскания невыплаченной заработной платы в размере 40 497,90 руб. и процентов за пользование чужими денежными средствами отказался (отказ от иска принят судом с вынесением определения от 17.05.2017 о прекращении производства по делу в указанной части), а также уточнил исковые требования в части взыскания компенсации по ст. 236 Трудового кодекса РФ, просил взыскать ее в размере 4 531,80 руб. В остальной части исковые требования поддержал.
Представитель ответчика Т. иск не признала, настаивая на законности привлечения истца к материальной ответственности. Пояснила, что 30.05.2016 в адрес ответчика поступило письмо РЭК о несоответствии Общества критериям отнесения к территориальным сетевым организациям и неустановлении в связи с этим на 2017 г. тарифа на услуги по передаче электроэнергии потребителям. Основанием для этого явилось наличие за три предшествующих расчетных периода (2014 - 2016 г.) трех фактов применения РЭК понижающих коэффициентов к установленным Обществу тарифам. По результатам служебной проверки, проведенной в связи с утратой Обществом статуса территориальной сетевой организации, установлено, что применение понижающих коэффициентов в 2014 и 2015 г. стало следствием несвоевременного предоставления Обществом отчетных данных в РЭК в 2013 и 2014 г. по вине истца, на которого обязанность по предоставлению указанных отчетов была возложена должностной инструкцией. Истец признал вину в нарушении срока предоставления отчета за 2012 г. Порядок привлечения истца к материальной ответственности не нарушен. В январе 2017 г. планово-экономическим отделом установлен размер убытка, причиненного Обществу в результате применения понижающих коэффициентов к тарифам в 2014 и 2015 г., после чего в течение месяца, 03.02.2017, издан приказ о привлечении истца к материальной ответственности в размере среднемесячного заработка. 11.03.2017 Ш.В. обратился в адрес Общества с заявлением о выплате задолженности по заработной плате в сумме 81 900 руб. С учетом установленного ст. 138 Трудового кодекса РФ ограничения удержаний из заработной платы Общество возвратило истцу денежные средства в размере 64 798,75 руб. (80% от удержанной ранее суммы) путем перечисления на его счет в банке. Однако 04.04.2017 истец вернул указанную сумму на счет Общества. В этой связи требование истца о взыскании полной суммы удержания 81900 руб. представитель ответчика расценивает как злоупотребление правом. Оснований для взыскания в пользу Ш.В. морального вреда не имеется, поскольку не доказан факт перенесенных им в связи с действиями работодателя нравственных переживаний.
Решением Верхнесалдинского районного суда Свердловской области от 17.05.2017 исковые требования Ш.В. удовлетворены частично: признаны незаконными действия ответчика по удержанию из заработной платы истца денежной суммы в размере 81 900 руб.; признан незаконным п. 2 приказа от 03.02.2017 г. N 93/к; с Общества в пользу истца взысканы незаконно удержанные из заработной платы денежные средства в размере 81 900 руб., компенсация за невыплаченную заработную плату за период с 23.02.2017 по 17.05.2017 в размере 2 642,43 руб., компенсация морального вреда - 4 000 руб. В удовлетворении остальной части иска отказано. Решение суда в части взыскания в пользу истца незаконно удержанных из заработной платы денежных средств в размере 81 900 руб. обращено к немедленному исполнению.
С таким решением не согласились обе стороны.
Представитель истца Ш.К. в апелляционной жалобе просит отменить решение суда в части взыскания компенсации морального вреда, полагая размер компенсации заниженным и не соответствующим характеру и степени перенесенных истцом нравственных переживаний, просит принять в указанной части новое решение об удовлетворении иска в полном объеме.
В апелляционной жалобе представитель ответчика П. выражает несогласие с решением суда в части удовлетворения иска, ссылаясь на неправильное определение судом обстоятельств, имеющих значение для дела, несоответствие выводов суда фактическим обстоятельствам дела, неправильное применение положений ст. ст. 238, 241 Трудового кодекса РФ. Оспаривает вывод суда об отсутствии у работодателя оснований для удержания из заработной платы Ш.В. суммы в размере 81900 руб., настаивает на том, что убыток, причиненный Обществу в результате применения понижающих коэффициентов к тарифам, является прямым действительным ущербом работодателя по вине истца и подлежит возмещению последним в размере среднемесячного заработка. Свою вину в причинении ущерба и его размер истец в ходе рассмотрения дела не оспаривал. Возвратив ответчику перечисленные ему денежные средства в размере 64 798,75 руб., истец фактически выразил согласие с правомерностью привлечения его к материальной ответственности, предпринял действия, направленные на возмещение ущерба. Считает, что требования истца о компенсации морального вреда не подлежали удовлетворению в связи с недоказанностью факта претерпевания истцом нравственных переживаний.
В возражениях на апелляционную жалобу ответчика представитель истца Ш.К. просит оставить жалобу без удовлетворения, полагая ее доводы несостоятельными.
Истец, извещенный о месте и времени апелляционного рассмотрения дела надлежащим образом в порядке ст. 113 Гражданского процессуального кодекса РФ телефонограммой от 31.07.2017, не явился, воспользовался правом на участие в деле через представителя.
Руководствуясь положениями ст. 167 Гражданского процессуального кодекса РФ, судебная коллегия определила о рассмотрении дела при данной явке.
Заслушав пояснения представителей сторон, изучив материалы дела, обсудив доводы апелляционных жалоб сторон, возражений на апелляционную жалобу ответчика, проверив законность и обоснованность решения суда исходя из этих доводов (ч. ч. 1, 2 ст. 327.1 Гражданского процессуального кодекса РФ), судебная коллегия приходит к следующему.
Как следует из материалов дела, с 01.11.1991 истец работал в Обществе (контракт руководителя от 30.10.1991, трудовые договоры от 02.02.2016, 29.04.2016, 18.10.2016 и 01.11.2016, приказы о переводе - т. 1 л. д. 40 - 63), с 01.11.2016 - в должности заместителя главного энергетика по электроснабжению и работе на оптовом рынке - заместителя начальника управления.
22.02.2017 Ш.В. уволен по собственному желанию, что следует из пояснений сторон и никем не оспаривалось. При увольнении из заработной платы истца работодателем удержана денежная сумма в размере 81900 руб., что подтверждается расчетным листком за февраль 2017 г. (т. 1 л. д. 15, 39).
Основанием для осуществления удержаний из заработной платы Ш.В. послужил приказ от 03.02.2017 N 93-к, пунктом 2 которого истец привлечен к материальной ответственности в размере среднемесячной заработной платы за нарушения пунктов 1.3, 3.6.3 Положения 1.12.У.175 "Об управлении главного энергетика ВСМПО" и пунктов 1.5, 2.1.1 должностной инструкции 1.12.06.050 заместителя главного энергетика по электроснабжению и работе на оптовом рынке (т. 1 л. д. 6).
Как следует из названного приказа, в адрес Общества поступило письмо из РЭК, в котором сообщалось, что Общество не соответствует критериям территориальной сетевой организации, в связи с чем отсутствуют основания для установления (пересмотра) тарифов на услуги по передаче электрической энергии на 2017 г. Письмо РЭК стало причиной проведения проверочных мероприятий, в ходе которых было установлено, что отчетные данные по надежности и качеству поставляемых товаров и оказываемых услуг за 2012 и 2013 г. были отправлены заместителем главного энергетика по электроснабжению и работе на оптовом рынке Ш.В. в РЭК несвоевременно, в результате чего в отношении Общества применены понижающие коэффициенты при установлении тарифов на услуги по передаче электрической энергии на 2014 и 2015 г. (- 3%). Применение РЭК понижающего коэффициента в размере 1,3% при установлении тарифа на 2016 г. было обусловлено тремя случаями отключения электрооборудования Общества, сопровождавшимися перерывом передачи электроэнергии потребителям, в 2014 г. Применение понижающих коэффициентов при установлении тарифов на 2014, 2015 и 2016 г. послужило причиной утраты Обществом статуса территориальной сетевой организации, в связи с чем тариф на услуги по передаче электрической энергии на 2017 г. не был установлен.
По результатам проведения служебной проверки сделан вывод, что причиной выявленных нарушений стали действия трех работников Общества, в том числе, Ш.В., не обеспечившего эффективное функционирование и экономичную эксплуатацию электрических энергоустановок и электросетей, не обеспечившего своевременное представление отчетности по использованию энергоресурсов, не исполнившего в своей работе требования постановлений РЭК и требования Положения 1.12.У.175 в части некачественной организации и контроля над действиями подчиненного персонала отдела N 6.
24.12.2016 у истца отобрано объяснение, в котором он, не отрицая фактов несвоевременного направления отчетов в РЭК в 2013 и 2014 г., признал себя лицом, ответственным за подготовку и направление в РЭК отчетных данных по качеству и надежности услуг, а также свою вину за несвоевременные подготовку и направление пакета документов в РЭК в 2013 г., указав, что причинами применения к Обществу понижающих коэффициентов при установлении тарифов на 2014 - 2016 г. послужили не только несвоевременное представление в РЭК отчетных документов за 2012 и 2013 г., но и недостижение Обществом плановых показателей надежности и качества услуг в 2014 г. (т. 1 л. д. 28, 29).
При указанных обстоятельствах, руководствуясь положениями главы 39 Трудового кодекса РФ, а также нормами Положения 1.12.У.175 "Об управлении главного энергетика ВСМПО", должностной инструкции 1.12.06.050 заместителя главного энергетика по электроснабжению и работе на оптовом рынке, суд установил факты ненадлежащего выполнения истцом возложенных на него должностных обязанностей, повлекшие причинение убытков работодателю в связи с получением Обществом денежных средств за услуги по передаче электрической энергии потребителям в 2014 и 2015 г. в пониженном размере, однако пришел к выводу о недоказанности ответчиком размера причиненного ущерба, отсутствии у работодателя прямого действительного ущерба, и соответственно, отсутствии оснований для привлечения работника к материальной ответственности.
Судебная коллегия полагает возможным согласиться с такими выводами суда.
В соответствии со ст. 232 Трудового кодекса РФ сторона трудового договора (работодатель или работник), причинившая ущерб другой стороне, возмещает этот ущерб в соответствии с настоящим Кодексом и иными федеральными законами. Расторжение трудового договора после причинения ущерба не влечет за собой освобождения стороны этого договора от материальной ответственности, предусмотренной настоящим Кодексом или иными федеральными законами.
Согласно ст. 233 Трудового кодекса РФ материальная ответственность стороны трудового договора наступает за ущерб, причиненный ею другой стороне этого договора в результате ее виновного противоправного поведения (действий или бездействия), если иное не предусмотрено настоящим Кодексом или иными федеральными законами. Каждая из сторон трудового договора обязана доказать размер причиненного ей ущерба.
В силу ст. 238 Трудового кодекса РФ работник обязан возместить работодателю причиненный ему прямой действительный ущерб. Неполученные доходы (упущенная выгода) взысканию с работника не подлежат. Под прямым действительным ущербом понимается реальное уменьшение наличного имущества работодателя или ухудшение состояния указанного имущества (в том числе имущества третьих лиц, находящегося у работодателя, если работодатель несет ответственность за сохранность этого имущества), а также необходимость для работодателя произвести затраты либо излишние выплаты на приобретение, восстановление имущества либо на возмещение ущерба, причиненного работником третьим лицам.
За причиненный ущерб работник несет материальную ответственность в пределах своего среднего месячного заработка, если иное не предусмотрено настоящим Кодексом или иными федеральными законами (ст. 241 Трудового кодекса РФ).
В соответствии со ст. 247 Трудового кодекса РФ до принятия решения о возмещении ущерба конкретными работниками работодатель обязан провести проверку для установления размера причиненного ущерба и причин его возникновения. Для проведения такой проверки работодатель имеет право создать комиссию с участием соответствующих специалистов. Истребование от работника письменного объяснения для установления причины возникновения ущерба является обязательным. В случае отказа или уклонения работника от предоставления указанного объяснения составляется соответствующий акт.
Согласно ст. 248 Трудового кодекса РФ взыскание с виновного работника суммы причиненного ущерба, не превышающей среднего месячного заработка, производится по распоряжению работодателя. Распоряжение может быть сделано не позднее одного месяца со дня окончательного установления работодателем размера причиненного работником ущерба.
Согласно п. 4 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 16.11.2006 N 52 "О применении судами законодательства, регулирующего материальную ответственность работников за ущерб, причиненный работодателю", к обстоятельствам, имеющим существенное значение для правильного разрешения дела о возмещении ущерба работником, обязанность доказать которые возлагается на работодателя, в частности, относятся: отсутствие обстоятельств, исключающих материальную ответственность работника; противоправность поведения (действия или бездействия) причинителя вреда; вина работника в причинении ущерба; причинная связь между поведением работника и наступившим ущербом; наличие прямого действительного ущерба; размер причиненного ущерба; соблюдение правил заключения договора о полной материальной ответственности.
Таким образом, размер причиненного ущерба является одним из совокупности необходимых обстоятельств, при недоказанности которого работодателем привлечение работника к материальной ответственности не может быть признано правомерным.
Из пояснений представителя ответчика следует, что суммы оценочного убытка Общества при неполучении компенсации за услуги по передаче электрической энергии были рассчитаны в январе 2017 г. планово-экономическим отделом и составили: в 2014 г. - 230 332,16 руб., в 2015 г. - 178 661,02 руб., в 2016 г. - 101 042,15 руб., а размер денежных средств, не полученных Корпорацией за услуги по передаче электрической энергии потребителям в 2017 г., составит около 6000 000 руб.
Истцу вменяется в вину причинение убытка работодателю в 2014 и 2015 г. по причине применения понижающих коэффициентов к установленным Обществу тарифам.
Суд пришел к правильному выводу о том, что рассчитанный планово-экономическим отделом Общества убыток, вызванный снижением тарифов в 2014 и 2015 г., не может быть отнесен к прямому действительному ущербу, поскольку в действительности является неполученным доходом (упущенной выгодой), которая не подлежит взысканию с истца в силу прямого запрета, установленного ст. 238 Трудового кодекса РФ.
Доводы апелляционной жалобы ответчика о том, что причиненный Обществу убыток от снижения тарифов является прямым действительным ущербом, поскольку тариф - эта плата, т.е. компенсация расходов Общества на содержание и эксплуатацию электросетей, Общество несет расходы на содержание и эксплуатацию сетей, но не получает за это предусмотренную законодательством оплату от потребителей, судебная коллегия полагает несостоятельными.
Как правильно отмечено судом в решении, обоснованный расчет затрат Общества на содержание и эксплуатацию сетей, подтверждающий их превышение над полученной компенсацией за услуги по передаче электрической энергии в 2014 и 2015 г., ответчиком не представлен. Доводы апеллянта о том, что установленный РЭК на 2014 и 2015 г. тариф не покрывал фактических затрат на оказание услуги по передаче электрической энергии, в связи с чем Общество понесло убыток по регулируемому виду деятельности, надлежащими доказательствами не подтверждены и потому во внимание судебной коллегией приняты быть не могут.
Соглашаясь с выводом суда о невозможности отнесения к прямому действительному ущербу убытка Общества от применения понижающего коэффициента к тарифам, установленным на 2014 и 2015 г., судебная коллегия учитывает, что для возложения на работника материальной ответственности должно иметь место реальное уменьшение наличного имущества работодателя, т.е. имущества, которое в действительности принадлежит работодателю на праве собственности либо ином вещном праве (оприходовано, поставлено на баланс, отражено в бухгалтерском учете), в то время как заявленный ответчиком убыток представляет собой лишь предполагаемую денежную сумму, которую Общество могло бы получить (а могло и не получить, учитывая, что получение платы за оказываемые услуги зависит от надлежащего исполнения обязательств потребителями услуг) при установлении тарифов без применения понижающего коэффициента, при этом до момента получения указанных денежных средств они собственностью Общества не являются, а потому не могут быть отнесены к имуществу Общества в смысле ст. 238 Трудового кодекса РФ.
Выражая несогласие с выводом суда о недоказанности размера причиненного истцом ущерба по мотиву неустановления процента вины каждого из трех работников, включая истца, чья вина в несвоевременном предоставлении отчетов в РЭК была установлена оспариваемым приказом N 93/к от 03.02.2017, апеллянт указывает на то, что бездействие иных лиц не влияло на наступление негативных последствий в виде снижения тарифа и потому необходимости устанавливать вину каждого из указанных работников у работодателя не имелось. Между тем, указанные доводы жалобы не могут повлечь отмены обжалуемого решения, поскольку в отсутствие доказательств причинения Обществу прямого действительного ущерба в результате ненадлежащего исполнения истцом возложенных на него должностных обязанностей оснований для отказа в иске Ш.В. у суда в любом случае не имелось.
При таком положении, поскольку в нарушение ст. 56 Гражданского процессуального кодекса РФ ответчик не представил суду допустимых и достоверных доказательств, которые бы с бесспорностью подтверждали, что следствием ненадлежащего исполнения истцом должностных обязанностей стало реальное уменьшение наличного имущества Общества или ухудшение состояния указанного имущества (в том числе имущества третьих лиц, находящегося у работодателя, если работодатель несет ответственность за сохранность этого имущества), а также необходимость для работодателя произвести затраты либо излишние выплаты на приобретение, восстановление имущества либо на возмещение ущерба, причиненного работником третьим лицам, суд пришел к обоснованному выводу об отсутствии у ответчика законных оснований для удержания причитающихся истцу при увольнении сумм заработной платы, и соответственно, о правомерности заявленного Ш.В. иска о признании незаконными п. 2 приказа от 03.02.2017 г. N 93/к и действий ответчика по удержанию из заработной платы 81 900 руб., взыскании в его пользу незаконно удержанных денежных средств.
Доводы апелляционной жалобы ответчика о том, что истец признал свою вину в причинении ущерба, отклоняются судебной коллегией как несостоятельные. Признание истцом своей вины в несвоевременном предоставлении отчетов в РЭК в 2013 г. (за 2012 г.) не означает признания вины в причинении убытка и согласия на его возмещение, что подтверждается действиями истца по предъявлению Обществу требования о выплате удержанной суммы и по предъявлению настоящего иска в суд.
Доводы апелляционной жалобы ответчика о том, что истец, возвратив Обществу перечисленные ему денежные средства в размере 64 798,75 руб., фактически выразил согласие с правомерностью привлечения его к материальной ответственности, нельзя признать состоятельными.
Как следует из пояснений истца в судебном заседании, 11.03.2017 он обратился в адрес руководителя Общества с заявлением о выплате ему задолженности по заработной плате в сумме 81 900 руб. 03.04.2017 Ш.В. перечислены денежные средства в размере 64 798,75 руб., однако поскольку указанная сумма не соответствовала сумме удержания, он расценил их как ошибочно перечисленные и возвратил Обществу 04.04.2017. Указанные обстоятельства ответчиком не опровергнуты и подтверждаются копией чека по операции от 04.04.2017, согласно которому денежные средства в размере 64798,75 руб. перечислены на счет Общества с назначением платежа: "возврат денежных переводов". Таким образом, доводы ответчика о том, что истец предпринял действия, направленные на возмещение ущерба, несостоятельны и опровергаются материалами дела.
Также обоснованно удовлетворено требование Ш.В. о взыскании с ответчика компенсации за задержку выплаты заработной платы.
В соответствии со ст. 236 Трудового кодекса РФ при нарушении работодателем установленного срока соответственно выплаты заработной платы, оплаты отпуска, выплат при увольнении и (или) других выплат, причитающихся работнику, работодатель обязан выплатить их с уплатой процентов (денежной компенсации) в размере не ниже одной стопятидесятой действующей в это время ключевой ставки Центрального банка Российской Федерации от не выплаченных в срок сумм за каждый день задержки начиная со следующего дня после установленного срока выплаты по день фактического расчета включительно. При неполной выплате в установленный срок заработной платы и (или) других выплат, причитающихся работнику, размер процентов (денежной компенсации) исчисляется из фактически не выплаченных в срок сумм.
Поскольку Обществом неправомерно удержана спорная сумма, подлежащая выплате истцу при увольнении, при этом 03.04.2017 истцу возвращена часть денежных средств в размере 64 798,75 руб., суд правомерно возложил на ответчика обязанность по выплате компенсации за задержку выплаты спорной суммы за период с 23.02.2017 по 02.04.2017 исходя из размера 81 900 руб., а с 03.04.2017 по 17.05.2017 - исходя из невыплаченной суммы в размере 17 101,25 руб. Приведенный судом в решении расчет компенсации выполнен в соответствии с положениями ст. 236 Трудового кодекса РФ и сторонами в апелляционных жалобах не оспаривается.
Удовлетворяя иск Ш.В. в части взыскания компенсации морального вреда, суд первой инстанции, руководствуясь ст. 237 Трудового кодекса РФ, пришел к правильному выводу о наличии оснований для взыскания указанной компенсации, поскольку факт нарушения трудовых прав истца в результате неправомерного удержания из причитающихся истцу при увольнении сумм нашел свое подтверждение в ходе рассмотрения дела, и данное нарушение, безусловно, причинило истцу нравственные страдания, повлекло необходимость обращения к работодателю с претензией, а затем - с настоящим иском в суд. В этой связи довод жалобы ответчика об отсутствии оснований для взыскания в пользу истца компенсации морального вреда судебная коллегия отклоняет как несостоятельный.
Принимая во внимание конкретные обстоятельства дела, характер допущенного работодателем нарушения трудовых прав истца и длительность такого нарушения, значимость нарушенного права, степень вины ответчика, удержавшего спорную сумму в отсутствие предусмотренных для этого законом оснований, степень причиненных истцу нравственных страданий, а также учитывая требования разумности и справедливости, судебная коллегия соглашается с размером компенсации морального вреда, который определен судом в сумме 4 000 руб.
Доводы апелляционных жалоб сторон о несогласии с решением суда в указанной части по существу направлены на иную оценку обстоятельств, принятых судом во внимание при определении размера компенсации морального вреда. Вместе с тем оснований для определения иного размера компенсации морального вреда по доводам жалоб судебная коллегия не усматривает, находя, что определенная судом сумма компенсации морального вреда соответствует требованиям разумности и справедливости, в полной мере отражает причиненные истцу нравственные страдания, учитывает обстоятельства причинения вреда и иные заслуживающие внимание обстоятельства.
Применяя общее правовое предписание к конкретным обстоятельствам дела, суд принял решение по поставленному вопросу в пределах предоставленной ему законом свободы усмотрения, что не может рассматриваться как нарушение каких-либо прав и свобод ответчика.
Иных доводов, которые бы имели правовое значение для разрешения спора и нуждались в дополнительной проверке, апелляционные жалобы сторон не содержат.
Нарушений норм процессуального права, являющихся в соответствии с ч. 4 ст. 330 Гражданского процессуального кодекса РФ безусловным основанием для отмены решения суда первой инстанции, судебная коллегия по материалам дела не усматривает.
На основании изложенного, судебная коллегия приходит к выводу о том, что при разрешении заявленных требований суд правильно определил юридически значимые обстоятельства дела, применил закон, подлежащий применению, дал надлежащую правовую оценку собранным и исследованным в судебном заседании доказательствам и постановил решение, отвечающее нормам материального права при соблюдении требований гражданского процессуального законодательства.
Руководствуясь ст. 328 Гражданского процессуального кодекса РФ, судебная коллегия
решение Верхнесалдинского районного суда Свердловской области от 17.05.2017 оставить без изменения, апелляционные жалобы сторон - без удовлетворения.
© Обращаем особое внимание коллег на необходимость ссылки на "DAYWORK.RU | Кадровая служба предприятия" при цитированиии (для on-line проектов обязательна активная гиперссылка)
АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ СВЕРДЛОВСКОГО ОБЛАСТНОГО СУДА ОТ 01.09.2017 ПО ДЕЛУ N 33-14442/2017
Требование: О признании незаконными приказа, действий по удержанию денежных средств из заработной платы, взыскании незаконно удержанных сумм, компенсации за задержку выплаты заработной платы, компенсации морального вреда.Разделы:
Должностная инструкция; Документирование трудовых отношений
Обстоятельства: Бывший работник ссылался на незаконное удержание работодателем денежных средств в возмещение ущерба, причиненного работником в связи со снижением тарифов; полагал, что удержанная сумма убытков носит характер упущенной выгоды и не может быть расценена как причиненный работником реальный ущерб; согласия на удержание ущерба из заработной платы он не давал; ссылался на неполную выплату заработной платы, причинение в результате незаконных действий работодателя морального вреда.
Обращаем Ваше внимание на то обстоятельство, что данное решение могло быть обжаловано в суде высшей инстанции и отменено
СВЕРДЛОВСКИЙ ОБЛАСТНОЙ СУД
АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ
от 1 сентября 2017 г. по делу N 33-14442/2017
Судья Ефимова К.В.
Судебная коллегия по гражданским делам Свердловского областного суда в составе:
председательствующего судьи Колесниковой О.Г.,
судей Кокшарова Е.В., Редозубовой Т.Л.,
при секретаре Б.
рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело
по иску Ш. <...>11 к публичному акционерному обществу "Корпорация ВСМПО-АВИСМА" о признании незаконными действий работодателя по удержанию сумм из заработной платы,
по апелляционным жалобам сторон на решение Верхнесалдинского районного суда Свердловской области от 17.05.2017.
Заслушав доклад судьи Колесниковой О.Г., объяснения представителя истца Ш.К. (нотариальная доверенность серии 66АА N 2505801 от 05.12.2014 сроком на три года), поддержавшей апелляционную жалобу истца и возражавшей относительно доводов апелляционной жалобы ответчика, объяснения представителя ответчика Е. (доверенность N 01-17В от 01.01.2017 сроком до 31.12.2017), поддержавшей апелляционную жалобу ответчика и возражавшей относительно доводов апелляционной жалобы истца, судебная коллегия
установила:
Ш.В. обратился в суд с иском к ПАО "Корпорация ВСМПО-АВИСМА" (далее по тексту - Общество, ответчик) об оспаривании законности удержания из заработной платы.
В обоснование исковых требований указал, что с 01.11.2016 работал в Обществе в должности заместителя главного энергетика по электроснабжению и работе на оптовом рынке - заместителя начальника управления главного энергетика, уволен 22.02.2017 по собственному желанию. Приказом N 93к от 03.02.2017 "О привлечении к материальной ответственности" он признан виновным в несвоевременном предоставлении отчетных данных о деятельности Общества в Региональную энергетическую комиссию Свердловской области (далее - РЭК) в 2013 и 2014 г. в нарушение требований Положения "Об управлении главного энергетика ВСМПО" и должностной инструкции, что повлекло за собой снижение установленных Обществу тарифов на услуги по передаче электроэнергии в 2014 и 2015 г. На основании указанного приказа из начисленных истцу при увольнении сумм заработной платы и компенсации за неиспользованный отпуск работодатель удержал 81900 руб. в возмещение ущерба, причиненного ему в связи со снижением тарифов. Истец полагал действия ответчика по удержанию указанной суммы из заработной платы неправомерными, поскольку обозначенная в приказе N 93к от 03.02.2017 сумма убытков носит характер упущенной выгоды, не может быть расценена как реальный ущерб, причиненный работником, своего согласия на удержание ущерба из его заработной платы он не давал. Кроме того, за февраль 2017 г. ему не в полном объеме начислена и выплачена заработная плата, задолженность составляет 40497,90 руб. Указал на причинение ему в результате незаконных действий работодателя морального вреда.
На основании изложенного, Ш.В. просил признать незаконными приказ от 03.02.2017 г. N 93/к и действия ответчика по удержанию из заработной платы 81 900 руб., взыскать в его пользу незаконно удержанные денежные средства в размере 81 900 руб., невыплаченную заработную плату в размере 40 497,90 руб., компенсацию за задержку выплаты заработной платы в соответствии со ст. 236 Трудового кодекса РФ и проценты за пользование чужими денежными средствами за период с 22.02.2017 по дату исполнения решения ответчиком, компенсацию морального вреда - 40 000 рублей.
В ходе рассмотрения дела истец от исковых требований в части взыскания невыплаченной заработной платы в размере 40 497,90 руб. и процентов за пользование чужими денежными средствами отказался (отказ от иска принят судом с вынесением определения от 17.05.2017 о прекращении производства по делу в указанной части), а также уточнил исковые требования в части взыскания компенсации по ст. 236 Трудового кодекса РФ, просил взыскать ее в размере 4 531,80 руб. В остальной части исковые требования поддержал.
Представитель ответчика Т. иск не признала, настаивая на законности привлечения истца к материальной ответственности. Пояснила, что 30.05.2016 в адрес ответчика поступило письмо РЭК о несоответствии Общества критериям отнесения к территориальным сетевым организациям и неустановлении в связи с этим на 2017 г. тарифа на услуги по передаче электроэнергии потребителям. Основанием для этого явилось наличие за три предшествующих расчетных периода (2014 - 2016 г.) трех фактов применения РЭК понижающих коэффициентов к установленным Обществу тарифам. По результатам служебной проверки, проведенной в связи с утратой Обществом статуса территориальной сетевой организации, установлено, что применение понижающих коэффициентов в 2014 и 2015 г. стало следствием несвоевременного предоставления Обществом отчетных данных в РЭК в 2013 и 2014 г. по вине истца, на которого обязанность по предоставлению указанных отчетов была возложена должностной инструкцией. Истец признал вину в нарушении срока предоставления отчета за 2012 г. Порядок привлечения истца к материальной ответственности не нарушен. В январе 2017 г. планово-экономическим отделом установлен размер убытка, причиненного Обществу в результате применения понижающих коэффициентов к тарифам в 2014 и 2015 г., после чего в течение месяца, 03.02.2017, издан приказ о привлечении истца к материальной ответственности в размере среднемесячного заработка. 11.03.2017 Ш.В. обратился в адрес Общества с заявлением о выплате задолженности по заработной плате в сумме 81 900 руб. С учетом установленного ст. 138 Трудового кодекса РФ ограничения удержаний из заработной платы Общество возвратило истцу денежные средства в размере 64 798,75 руб. (80% от удержанной ранее суммы) путем перечисления на его счет в банке. Однако 04.04.2017 истец вернул указанную сумму на счет Общества. В этой связи требование истца о взыскании полной суммы удержания 81900 руб. представитель ответчика расценивает как злоупотребление правом. Оснований для взыскания в пользу Ш.В. морального вреда не имеется, поскольку не доказан факт перенесенных им в связи с действиями работодателя нравственных переживаний.
Решением Верхнесалдинского районного суда Свердловской области от 17.05.2017 исковые требования Ш.В. удовлетворены частично: признаны незаконными действия ответчика по удержанию из заработной платы истца денежной суммы в размере 81 900 руб.; признан незаконным п. 2 приказа от 03.02.2017 г. N 93/к; с Общества в пользу истца взысканы незаконно удержанные из заработной платы денежные средства в размере 81 900 руб., компенсация за невыплаченную заработную плату за период с 23.02.2017 по 17.05.2017 в размере 2 642,43 руб., компенсация морального вреда - 4 000 руб. В удовлетворении остальной части иска отказано. Решение суда в части взыскания в пользу истца незаконно удержанных из заработной платы денежных средств в размере 81 900 руб. обращено к немедленному исполнению.
С таким решением не согласились обе стороны.
Представитель истца Ш.К. в апелляционной жалобе просит отменить решение суда в части взыскания компенсации морального вреда, полагая размер компенсации заниженным и не соответствующим характеру и степени перенесенных истцом нравственных переживаний, просит принять в указанной части новое решение об удовлетворении иска в полном объеме.
В апелляционной жалобе представитель ответчика П. выражает несогласие с решением суда в части удовлетворения иска, ссылаясь на неправильное определение судом обстоятельств, имеющих значение для дела, несоответствие выводов суда фактическим обстоятельствам дела, неправильное применение положений ст. ст. 238, 241 Трудового кодекса РФ. Оспаривает вывод суда об отсутствии у работодателя оснований для удержания из заработной платы Ш.В. суммы в размере 81900 руб., настаивает на том, что убыток, причиненный Обществу в результате применения понижающих коэффициентов к тарифам, является прямым действительным ущербом работодателя по вине истца и подлежит возмещению последним в размере среднемесячного заработка. Свою вину в причинении ущерба и его размер истец в ходе рассмотрения дела не оспаривал. Возвратив ответчику перечисленные ему денежные средства в размере 64 798,75 руб., истец фактически выразил согласие с правомерностью привлечения его к материальной ответственности, предпринял действия, направленные на возмещение ущерба. Считает, что требования истца о компенсации морального вреда не подлежали удовлетворению в связи с недоказанностью факта претерпевания истцом нравственных переживаний.
В возражениях на апелляционную жалобу ответчика представитель истца Ш.К. просит оставить жалобу без удовлетворения, полагая ее доводы несостоятельными.
Истец, извещенный о месте и времени апелляционного рассмотрения дела надлежащим образом в порядке ст. 113 Гражданского процессуального кодекса РФ телефонограммой от 31.07.2017, не явился, воспользовался правом на участие в деле через представителя.
Руководствуясь положениями ст. 167 Гражданского процессуального кодекса РФ, судебная коллегия определила о рассмотрении дела при данной явке.
Заслушав пояснения представителей сторон, изучив материалы дела, обсудив доводы апелляционных жалоб сторон, возражений на апелляционную жалобу ответчика, проверив законность и обоснованность решения суда исходя из этих доводов (ч. ч. 1, 2 ст. 327.1 Гражданского процессуального кодекса РФ), судебная коллегия приходит к следующему.
Как следует из материалов дела, с 01.11.1991 истец работал в Обществе (контракт руководителя от 30.10.1991, трудовые договоры от 02.02.2016, 29.04.2016, 18.10.2016 и 01.11.2016, приказы о переводе - т. 1 л. д. 40 - 63), с 01.11.2016 - в должности заместителя главного энергетика по электроснабжению и работе на оптовом рынке - заместителя начальника управления.
22.02.2017 Ш.В. уволен по собственному желанию, что следует из пояснений сторон и никем не оспаривалось. При увольнении из заработной платы истца работодателем удержана денежная сумма в размере 81900 руб., что подтверждается расчетным листком за февраль 2017 г. (т. 1 л. д. 15, 39).
Основанием для осуществления удержаний из заработной платы Ш.В. послужил приказ от 03.02.2017 N 93-к, пунктом 2 которого истец привлечен к материальной ответственности в размере среднемесячной заработной платы за нарушения пунктов 1.3, 3.6.3 Положения 1.12.У.175 "Об управлении главного энергетика ВСМПО" и пунктов 1.5, 2.1.1 должностной инструкции 1.12.06.050 заместителя главного энергетика по электроснабжению и работе на оптовом рынке (т. 1 л. д. 6).
Как следует из названного приказа, в адрес Общества поступило письмо из РЭК, в котором сообщалось, что Общество не соответствует критериям территориальной сетевой организации, в связи с чем отсутствуют основания для установления (пересмотра) тарифов на услуги по передаче электрической энергии на 2017 г. Письмо РЭК стало причиной проведения проверочных мероприятий, в ходе которых было установлено, что отчетные данные по надежности и качеству поставляемых товаров и оказываемых услуг за 2012 и 2013 г. были отправлены заместителем главного энергетика по электроснабжению и работе на оптовом рынке Ш.В. в РЭК несвоевременно, в результате чего в отношении Общества применены понижающие коэффициенты при установлении тарифов на услуги по передаче электрической энергии на 2014 и 2015 г. (- 3%). Применение РЭК понижающего коэффициента в размере 1,3% при установлении тарифа на 2016 г. было обусловлено тремя случаями отключения электрооборудования Общества, сопровождавшимися перерывом передачи электроэнергии потребителям, в 2014 г. Применение понижающих коэффициентов при установлении тарифов на 2014, 2015 и 2016 г. послужило причиной утраты Обществом статуса территориальной сетевой организации, в связи с чем тариф на услуги по передаче электрической энергии на 2017 г. не был установлен.
По результатам проведения служебной проверки сделан вывод, что причиной выявленных нарушений стали действия трех работников Общества, в том числе, Ш.В., не обеспечившего эффективное функционирование и экономичную эксплуатацию электрических энергоустановок и электросетей, не обеспечившего своевременное представление отчетности по использованию энергоресурсов, не исполнившего в своей работе требования постановлений РЭК и требования Положения 1.12.У.175 в части некачественной организации и контроля над действиями подчиненного персонала отдела N 6.
24.12.2016 у истца отобрано объяснение, в котором он, не отрицая фактов несвоевременного направления отчетов в РЭК в 2013 и 2014 г., признал себя лицом, ответственным за подготовку и направление в РЭК отчетных данных по качеству и надежности услуг, а также свою вину за несвоевременные подготовку и направление пакета документов в РЭК в 2013 г., указав, что причинами применения к Обществу понижающих коэффициентов при установлении тарифов на 2014 - 2016 г. послужили не только несвоевременное представление в РЭК отчетных документов за 2012 и 2013 г., но и недостижение Обществом плановых показателей надежности и качества услуг в 2014 г. (т. 1 л. д. 28, 29).
При указанных обстоятельствах, руководствуясь положениями главы 39 Трудового кодекса РФ, а также нормами Положения 1.12.У.175 "Об управлении главного энергетика ВСМПО", должностной инструкции 1.12.06.050 заместителя главного энергетика по электроснабжению и работе на оптовом рынке, суд установил факты ненадлежащего выполнения истцом возложенных на него должностных обязанностей, повлекшие причинение убытков работодателю в связи с получением Обществом денежных средств за услуги по передаче электрической энергии потребителям в 2014 и 2015 г. в пониженном размере, однако пришел к выводу о недоказанности ответчиком размера причиненного ущерба, отсутствии у работодателя прямого действительного ущерба, и соответственно, отсутствии оснований для привлечения работника к материальной ответственности.
Судебная коллегия полагает возможным согласиться с такими выводами суда.
В соответствии со ст. 232 Трудового кодекса РФ сторона трудового договора (работодатель или работник), причинившая ущерб другой стороне, возмещает этот ущерб в соответствии с настоящим Кодексом и иными федеральными законами. Расторжение трудового договора после причинения ущерба не влечет за собой освобождения стороны этого договора от материальной ответственности, предусмотренной настоящим Кодексом или иными федеральными законами.
Согласно ст. 233 Трудового кодекса РФ материальная ответственность стороны трудового договора наступает за ущерб, причиненный ею другой стороне этого договора в результате ее виновного противоправного поведения (действий или бездействия), если иное не предусмотрено настоящим Кодексом или иными федеральными законами. Каждая из сторон трудового договора обязана доказать размер причиненного ей ущерба.
В силу ст. 238 Трудового кодекса РФ работник обязан возместить работодателю причиненный ему прямой действительный ущерб. Неполученные доходы (упущенная выгода) взысканию с работника не подлежат. Под прямым действительным ущербом понимается реальное уменьшение наличного имущества работодателя или ухудшение состояния указанного имущества (в том числе имущества третьих лиц, находящегося у работодателя, если работодатель несет ответственность за сохранность этого имущества), а также необходимость для работодателя произвести затраты либо излишние выплаты на приобретение, восстановление имущества либо на возмещение ущерба, причиненного работником третьим лицам.
За причиненный ущерб работник несет материальную ответственность в пределах своего среднего месячного заработка, если иное не предусмотрено настоящим Кодексом или иными федеральными законами (ст. 241 Трудового кодекса РФ).
В соответствии со ст. 247 Трудового кодекса РФ до принятия решения о возмещении ущерба конкретными работниками работодатель обязан провести проверку для установления размера причиненного ущерба и причин его возникновения. Для проведения такой проверки работодатель имеет право создать комиссию с участием соответствующих специалистов. Истребование от работника письменного объяснения для установления причины возникновения ущерба является обязательным. В случае отказа или уклонения работника от предоставления указанного объяснения составляется соответствующий акт.
Согласно ст. 248 Трудового кодекса РФ взыскание с виновного работника суммы причиненного ущерба, не превышающей среднего месячного заработка, производится по распоряжению работодателя. Распоряжение может быть сделано не позднее одного месяца со дня окончательного установления работодателем размера причиненного работником ущерба.
Согласно п. 4 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 16.11.2006 N 52 "О применении судами законодательства, регулирующего материальную ответственность работников за ущерб, причиненный работодателю", к обстоятельствам, имеющим существенное значение для правильного разрешения дела о возмещении ущерба работником, обязанность доказать которые возлагается на работодателя, в частности, относятся: отсутствие обстоятельств, исключающих материальную ответственность работника; противоправность поведения (действия или бездействия) причинителя вреда; вина работника в причинении ущерба; причинная связь между поведением работника и наступившим ущербом; наличие прямого действительного ущерба; размер причиненного ущерба; соблюдение правил заключения договора о полной материальной ответственности.
Таким образом, размер причиненного ущерба является одним из совокупности необходимых обстоятельств, при недоказанности которого работодателем привлечение работника к материальной ответственности не может быть признано правомерным.
Из пояснений представителя ответчика следует, что суммы оценочного убытка Общества при неполучении компенсации за услуги по передаче электрической энергии были рассчитаны в январе 2017 г. планово-экономическим отделом и составили: в 2014 г. - 230 332,16 руб., в 2015 г. - 178 661,02 руб., в 2016 г. - 101 042,15 руб., а размер денежных средств, не полученных Корпорацией за услуги по передаче электрической энергии потребителям в 2017 г., составит около 6000 000 руб.
Истцу вменяется в вину причинение убытка работодателю в 2014 и 2015 г. по причине применения понижающих коэффициентов к установленным Обществу тарифам.
Суд пришел к правильному выводу о том, что рассчитанный планово-экономическим отделом Общества убыток, вызванный снижением тарифов в 2014 и 2015 г., не может быть отнесен к прямому действительному ущербу, поскольку в действительности является неполученным доходом (упущенной выгодой), которая не подлежит взысканию с истца в силу прямого запрета, установленного ст. 238 Трудового кодекса РФ.
Доводы апелляционной жалобы ответчика о том, что причиненный Обществу убыток от снижения тарифов является прямым действительным ущербом, поскольку тариф - эта плата, т.е. компенсация расходов Общества на содержание и эксплуатацию электросетей, Общество несет расходы на содержание и эксплуатацию сетей, но не получает за это предусмотренную законодательством оплату от потребителей, судебная коллегия полагает несостоятельными.
Как правильно отмечено судом в решении, обоснованный расчет затрат Общества на содержание и эксплуатацию сетей, подтверждающий их превышение над полученной компенсацией за услуги по передаче электрической энергии в 2014 и 2015 г., ответчиком не представлен. Доводы апеллянта о том, что установленный РЭК на 2014 и 2015 г. тариф не покрывал фактических затрат на оказание услуги по передаче электрической энергии, в связи с чем Общество понесло убыток по регулируемому виду деятельности, надлежащими доказательствами не подтверждены и потому во внимание судебной коллегией приняты быть не могут.
Соглашаясь с выводом суда о невозможности отнесения к прямому действительному ущербу убытка Общества от применения понижающего коэффициента к тарифам, установленным на 2014 и 2015 г., судебная коллегия учитывает, что для возложения на работника материальной ответственности должно иметь место реальное уменьшение наличного имущества работодателя, т.е. имущества, которое в действительности принадлежит работодателю на праве собственности либо ином вещном праве (оприходовано, поставлено на баланс, отражено в бухгалтерском учете), в то время как заявленный ответчиком убыток представляет собой лишь предполагаемую денежную сумму, которую Общество могло бы получить (а могло и не получить, учитывая, что получение платы за оказываемые услуги зависит от надлежащего исполнения обязательств потребителями услуг) при установлении тарифов без применения понижающего коэффициента, при этом до момента получения указанных денежных средств они собственностью Общества не являются, а потому не могут быть отнесены к имуществу Общества в смысле ст. 238 Трудового кодекса РФ.
Выражая несогласие с выводом суда о недоказанности размера причиненного истцом ущерба по мотиву неустановления процента вины каждого из трех работников, включая истца, чья вина в несвоевременном предоставлении отчетов в РЭК была установлена оспариваемым приказом N 93/к от 03.02.2017, апеллянт указывает на то, что бездействие иных лиц не влияло на наступление негативных последствий в виде снижения тарифа и потому необходимости устанавливать вину каждого из указанных работников у работодателя не имелось. Между тем, указанные доводы жалобы не могут повлечь отмены обжалуемого решения, поскольку в отсутствие доказательств причинения Обществу прямого действительного ущерба в результате ненадлежащего исполнения истцом возложенных на него должностных обязанностей оснований для отказа в иске Ш.В. у суда в любом случае не имелось.
При таком положении, поскольку в нарушение ст. 56 Гражданского процессуального кодекса РФ ответчик не представил суду допустимых и достоверных доказательств, которые бы с бесспорностью подтверждали, что следствием ненадлежащего исполнения истцом должностных обязанностей стало реальное уменьшение наличного имущества Общества или ухудшение состояния указанного имущества (в том числе имущества третьих лиц, находящегося у работодателя, если работодатель несет ответственность за сохранность этого имущества), а также необходимость для работодателя произвести затраты либо излишние выплаты на приобретение, восстановление имущества либо на возмещение ущерба, причиненного работником третьим лицам, суд пришел к обоснованному выводу об отсутствии у ответчика законных оснований для удержания причитающихся истцу при увольнении сумм заработной платы, и соответственно, о правомерности заявленного Ш.В. иска о признании незаконными п. 2 приказа от 03.02.2017 г. N 93/к и действий ответчика по удержанию из заработной платы 81 900 руб., взыскании в его пользу незаконно удержанных денежных средств.
Доводы апелляционной жалобы ответчика о том, что истец признал свою вину в причинении ущерба, отклоняются судебной коллегией как несостоятельные. Признание истцом своей вины в несвоевременном предоставлении отчетов в РЭК в 2013 г. (за 2012 г.) не означает признания вины в причинении убытка и согласия на его возмещение, что подтверждается действиями истца по предъявлению Обществу требования о выплате удержанной суммы и по предъявлению настоящего иска в суд.
Доводы апелляционной жалобы ответчика о том, что истец, возвратив Обществу перечисленные ему денежные средства в размере 64 798,75 руб., фактически выразил согласие с правомерностью привлечения его к материальной ответственности, нельзя признать состоятельными.
Как следует из пояснений истца в судебном заседании, 11.03.2017 он обратился в адрес руководителя Общества с заявлением о выплате ему задолженности по заработной плате в сумме 81 900 руб. 03.04.2017 Ш.В. перечислены денежные средства в размере 64 798,75 руб., однако поскольку указанная сумма не соответствовала сумме удержания, он расценил их как ошибочно перечисленные и возвратил Обществу 04.04.2017. Указанные обстоятельства ответчиком не опровергнуты и подтверждаются копией чека по операции от 04.04.2017, согласно которому денежные средства в размере 64798,75 руб. перечислены на счет Общества с назначением платежа: "возврат денежных переводов". Таким образом, доводы ответчика о том, что истец предпринял действия, направленные на возмещение ущерба, несостоятельны и опровергаются материалами дела.
Также обоснованно удовлетворено требование Ш.В. о взыскании с ответчика компенсации за задержку выплаты заработной платы.
В соответствии со ст. 236 Трудового кодекса РФ при нарушении работодателем установленного срока соответственно выплаты заработной платы, оплаты отпуска, выплат при увольнении и (или) других выплат, причитающихся работнику, работодатель обязан выплатить их с уплатой процентов (денежной компенсации) в размере не ниже одной стопятидесятой действующей в это время ключевой ставки Центрального банка Российской Федерации от не выплаченных в срок сумм за каждый день задержки начиная со следующего дня после установленного срока выплаты по день фактического расчета включительно. При неполной выплате в установленный срок заработной платы и (или) других выплат, причитающихся работнику, размер процентов (денежной компенсации) исчисляется из фактически не выплаченных в срок сумм.
Поскольку Обществом неправомерно удержана спорная сумма, подлежащая выплате истцу при увольнении, при этом 03.04.2017 истцу возвращена часть денежных средств в размере 64 798,75 руб., суд правомерно возложил на ответчика обязанность по выплате компенсации за задержку выплаты спорной суммы за период с 23.02.2017 по 02.04.2017 исходя из размера 81 900 руб., а с 03.04.2017 по 17.05.2017 - исходя из невыплаченной суммы в размере 17 101,25 руб. Приведенный судом в решении расчет компенсации выполнен в соответствии с положениями ст. 236 Трудового кодекса РФ и сторонами в апелляционных жалобах не оспаривается.
Удовлетворяя иск Ш.В. в части взыскания компенсации морального вреда, суд первой инстанции, руководствуясь ст. 237 Трудового кодекса РФ, пришел к правильному выводу о наличии оснований для взыскания указанной компенсации, поскольку факт нарушения трудовых прав истца в результате неправомерного удержания из причитающихся истцу при увольнении сумм нашел свое подтверждение в ходе рассмотрения дела, и данное нарушение, безусловно, причинило истцу нравственные страдания, повлекло необходимость обращения к работодателю с претензией, а затем - с настоящим иском в суд. В этой связи довод жалобы ответчика об отсутствии оснований для взыскания в пользу истца компенсации морального вреда судебная коллегия отклоняет как несостоятельный.
Принимая во внимание конкретные обстоятельства дела, характер допущенного работодателем нарушения трудовых прав истца и длительность такого нарушения, значимость нарушенного права, степень вины ответчика, удержавшего спорную сумму в отсутствие предусмотренных для этого законом оснований, степень причиненных истцу нравственных страданий, а также учитывая требования разумности и справедливости, судебная коллегия соглашается с размером компенсации морального вреда, который определен судом в сумме 4 000 руб.
Доводы апелляционных жалоб сторон о несогласии с решением суда в указанной части по существу направлены на иную оценку обстоятельств, принятых судом во внимание при определении размера компенсации морального вреда. Вместе с тем оснований для определения иного размера компенсации морального вреда по доводам жалоб судебная коллегия не усматривает, находя, что определенная судом сумма компенсации морального вреда соответствует требованиям разумности и справедливости, в полной мере отражает причиненные истцу нравственные страдания, учитывает обстоятельства причинения вреда и иные заслуживающие внимание обстоятельства.
Применяя общее правовое предписание к конкретным обстоятельствам дела, суд принял решение по поставленному вопросу в пределах предоставленной ему законом свободы усмотрения, что не может рассматриваться как нарушение каких-либо прав и свобод ответчика.
Иных доводов, которые бы имели правовое значение для разрешения спора и нуждались в дополнительной проверке, апелляционные жалобы сторон не содержат.
Нарушений норм процессуального права, являющихся в соответствии с ч. 4 ст. 330 Гражданского процессуального кодекса РФ безусловным основанием для отмены решения суда первой инстанции, судебная коллегия по материалам дела не усматривает.
На основании изложенного, судебная коллегия приходит к выводу о том, что при разрешении заявленных требований суд правильно определил юридически значимые обстоятельства дела, применил закон, подлежащий применению, дал надлежащую правовую оценку собранным и исследованным в судебном заседании доказательствам и постановил решение, отвечающее нормам материального права при соблюдении требований гражданского процессуального законодательства.
Руководствуясь ст. 328 Гражданского процессуального кодекса РФ, судебная коллегия
определила:
решение Верхнесалдинского районного суда Свердловской области от 17.05.2017 оставить без изменения, апелляционные жалобы сторон - без удовлетворения.
Председательствующий
О.Г.КОЛЕСНИКОВА
О.Г.КОЛЕСНИКОВА
Судьи
Е.В.КОКШАРОВ
Т.Л.РЕДОЗУБОВА
Е.В.КОКШАРОВ
Т.Л.РЕДОЗУБОВА
© Обращаем особое внимание коллег на необходимость ссылки на "DAYWORK.RU | Кадровая служба предприятия" при цитированиии (для on-line проектов обязательна активная гиперссылка)